«Ты помнишь, как всё начиналось?»

Умные люди говорили: «Ну, куда ты собрался?.. Ладога! Шутишь, что ли?» Не послушался. Пошел. А как было не пойти? Ладога же! Когда еще соберешь рюкзачишко, побросаешь туда массу ненужных вещей (как же — июль, лето, — ага, сейчас, лето...). Насушишь сухарей и к Ходунову на «шестерочку», с мотором. Ходунов гордо и хитро улыбался, когда в Лахденпохья и Сортавале «бусурманская братия» собралась поглядеть, под каким это мотором данная военно-морская посудина ходит. И что на него смотреть? Горшок сверху и длинная-длинная «нога». И все. Но, если заведешь, гарантировано 10-12 км в час, сколько ни загружай. А загружать было что: шлюпари теперь «зеленые», так что ватерклозет с собой возим, складной такой, конструкция боцмана первого яла.

Вы скажите, когда еще в течение одного месяца сможете 5 бессонных ночей у костра провести? Это я себе дежурство такое устроил. Тихо. Спит природа, и только треск сучьев да снопы искр. Встанешь, покряхтишь, растирая застывшую спину, заваришь чайку, поправишь ракетницу на поясе и снова взгляд к огню. Ни тебе телефона под ухом, ни «ящика», ни газетки. Спит народ финский и российский: завтра на весло да под парус. С утра Вовка Погорелов геркулесу заварит: «Овсянка, Сэр!»

Финские участницы: Maarit Mäki, Tuulikki Valkeapää, Kaja Nikko (слева направо)

"Хуомента!" Это по-фински — «доброе утро». Это лучшая половина финского населения проснулась. «Морнинг, морнинг, Кайя, Рита, Марианне, Лена. Привет, товарищ Сиилахти!» Нынче шестеро финнов с нами уже по второму заходу ходили. Значит, уважают!

Ладога — тетка сварливая.

Последний день. Солнце, штиль. Два часа гребли. Ходунова нет, он свою ногу сломал. Да нет, не свою, а ту, железную, от мотора. Успел, правда, неуправляемую посудину с детьми в открытую Ладогу отбуксировать. Ну, а те его за это и «отблагодарили»: мотор ему напополам буксировочным концом. В итоге я иду на румпаке у Вовки Погорелова в яле. Идем. Ветерок подул — святое дело, ставиться надо. Ветерок кисловатый, но идем.

Фестиваль: выступают Владимир Лисицкий и Олег Пружинин (слева направо)

Наши два финских «деда» и самая спокойная из финских женщин сразу на бак — и спать. «Нельзя же спать, родимые». «Я, я», — говорят и улыбаются, ничего не поняли на «аглицком наречии».

Это что же там белое-белое ползет впереди? Командирский ял был — и нету, затем и Костя Поляков сгинул. «Туман!!!» — «Да какой туман, солнце ж над головой? Сапожников, ты где?». «Я тут», — отвечает. «А ты где?» «А кто его знает». «Комиссар, дай ракету!». Чпок, чпок — это звук ракеты в тумане, 50 метров видимость. Спят «деды». Лиза спит. «Вовка, куда идти?» А позади какие-то корабли шастают и на фарватере мы. Неприятно... Куда рулить, может, «дедов» спросим?

Берег показался как-то близко и сразу. Камни. Тишина, туман, и вот-вот поворот, а там уже совсем Приозерск виден.

Раскаты грома, страшенная молния, дождь, как спелая вишня, а за поворотом волна полтора-два метра. «Ты помнишь, как все начиналось?!»

Ладно, выгребли. Ура, походу конец! Солнышко, пар ото всех, можно сушиться, полный штиль.

Так что было все. Фестиваль песни, второй международный, тоже был (мое изобретение!) — с призами и цветами. Экскурсии и музей, праздник Нептуна и т. д. Но самое главное — свидание состоялось! До нового свидания, Леди Ладога.

Валерий Польский, доцент кафедры экономической теории